Джейд: Потерять интерес к фауне и никогда больше о ней не разговаривать.

О, но ты НИКОГДА не могла бы сделать это.

Какие же они чудесные создания. Что за трогательная мечта, скомбинировать лучшие качества человечества с элегантностью и возвышенностью животного царства. Ты так хочешь иметь возможность познать их мир. Услышать однажды ночью, как эти лапки приглушенно и бесцеремонно поднимаются по твоей лестнице. Низкое, но дружелюбное урчание нарушает твой сон, и когда пелена сна утекает из твоих глаз, они замечают пару острых ушей, прорезающих лунный свет. Таинственный волчий язык манит. Разве не подошли бы тебе такие ушки? Разве не помогла бы тебе охотиться эта гордая длинная морда?

Не нужно отвечать. Слова - это струп на занятом разуме, словно бесполезная мертвая мембрана, через которую пробивается более грубая мудрость. Теперь главным становится что-то более простое, сила, нетронутая заботами и нагрузками прямохождения, этого шутовского хомута, который тянет за собой двуногость. Теперь он ведет тебя через полуночные заросли, твои когти продираются через побеги, извлекая с каждым мощным шагом яркие запахи, требующие исследования. Но ненадолго, так как тебе и твоему новому другу нужно заявить права на ночь с помощью пронзающего воя на луну.

Ты съедаешь странного жука, и тебя это даже не заботит.